Активисты «Архнадзора» — счастливые люди. Ибо «имеют мужество защищать то, что любят». Во всяком случае, такой девиз крупными буквами выведен на сайте общественного движения, стоящего на страже исторических памятников и ландшафтов Москвы. Мужества в работе этих людей точно больше, чем счастья…

«Архнадзор» объединяет неравнодушных граждан на добровольной и некоммерческой основе. При этом — никакой анархии. У движения есть Координационный совет, проводятся заседания, вырабатывается стратегия. Но основная работа проходит на улице: районы города «поделены» между активистами, которые следят за состоянием архитектурных памятников.

Мы прошли по улицам Замоскворечья вместе с историком и активистом «Архнадзора» Никитой Брусиловским, чтобы увидеть то, на что многие жители столицы уже перестали обращать внимание.

Климентовский переулок, дом 9

Климентовский переулок, дом 9. Деталь фасада
Фото: Евгений Птушка

Слева от входа в метро «Третьяковская», на пересечении Малой Ордынки и Климентовского переулка, стоит серый четырехэтажный дом. Стеклопакеты, кондиционеры, парфюмерный магазин на первом этаже — обычная современная «упаковка». С первого взгляда и не поймешь, что дому больше 100 лет.

– Красивый дом начала XX века, — говорит Брусиловский. — Здание, построенное в 1909 году, не является объектом культурного наследия, то есть не признано памятником официально. А это значит, что арендатор может перестраивать его как хочет, без согласования с Департаментом культурного наследия Москвы.

Признание здания архитектурным памятником и раньше было делом сложным и не всегда успешным. Заявить, что здание представляет историческую ценность, мог любой, подав соответствующую заявку в Москомнаследие. Если документ принимали, объект считался «заявленным» и переходил в ведение экспертов. Они и решали, признавать дом памятником или нет. До оглашения вердикта специалистов здание нельзя было снести или перестроить.

– Так было до января 2010 года, пока правила подачи заявок не изменились, — поясняет Брусиловский. — Теперь гражданин обязан самостоятельно доказать, что тот или иной дом представляет историческую ценность. Приходится нанимать экспертов, которые смогут это подтвердить. А это стоит недешево.

Впрочем, гражданин может написать рекомендацию о постановке объекта на охрану, но силу заявки она не имеет. По словам историка, даже принятые к рассмотрению заявки стоят в очереди годами.

Фасад дореволюционного здания в Климентовском переулке всем своим видом олицетворяет плачевную ситуацию: кондиционеры, застекленные балконы, прорубленные дополнительные окна — все это не в лучшую сторону изменило исторический облик дома.

Вместо углового окна теперь дверь, к которой ведет мраморная лестница. Изящной ее не назовешь, к тому же массивная конструкция занимает часть тротуара, людям приходится обходить ее по проезжей части.

– Это, кстати, тоже не вполне законно, — добавляет историк.

Храм во имя священномученика Климента папы Римского

Храм во имя священномученика Климента папы Римского
Фото: Евгений Птушка

Один из самых нарядных и величественных храмов Москвы находится буквально в трех шагах от «кондиционированного» дома в Климентовском переулке. Еще недавно внешний вид храма вызывал самые грустные чувства. Теперь же он активно реставрируется и выглядит прекрасно. За ним пристально следят органы охраны памятников, здесь работают профессиональные реставраторы.

Храм православный, несмотря на посвящение Клименту папе Римскому. Этот факт кажется необычным только нашим современникам. А тысячу лет назад священномученика Климента даже считали покровителем Руси! Жил Климент в I веке, и канонизирован был задолго до 1054 года, времени Великого раскола христианской церкви на католическую и православную.

Более того: мощи сщмч. Климента были первой христианской святыней, появившейся на Руси. Их привез в Киев князь Владимир Святой после своего крещения в Херсонесе. Этим обстоятельством, ныне почти забытым, объясняется невероятная популярность святого в стародавние времена.

Храм, построенный в 1657 году, свой нынешний вид обрел в XVIII веке. Его иногда называют «кусочком Петербурга в Москве» — ведь храмы в стиле «елизаветинского барокко» больше характерны для северной столицы. Пять куполов, пышная, почти дворцовая архитектура, обилие деталей, лепные херувимы над окнами… Внутри сохранились росписи XIX века, а также главная ценность — иконостас XVIII века. Он почти не пострадал за те годы, когда в храме располагалось книгохранилище библиотеки им. Ленина.

Говорят, сначала большой и заметный храм большевики хотели разобрать, а на его месте построить детский сад или разбить сквер. Как известно, в советское время историческим памятникам грозила не меньшая опасность, чем в наши дни. Но «Архнадзора» тогда не было, и в роли спасителей порой выступали самые неожиданные люди и обстоятельства. Так рождались легенды.

Одну из них рассказал Никита Брусиловский:
– Существует легенда, что храм спас от сноса Климент Ворошилов, нарком обороны СССР. Привлеченный красотой здания, он решил зайти внутрь и поинтересоваться, что это за место. Наркому рассказали, что храм возведен во имя святого Климента, небесного покровителя Ворошилова. Нарком, будучи «под впечатлением» от такого совпадения, заступился за храм.

Возможно, когда-нибудь и об активистах «Архнадзора» будут слагать легенды, но пока их деятельность больше похожа на героическую ежедневную борьбу с ветряными мельницами.

– Сейчас храмы находятся в наиболее выгодном положении по сравнению с другими архитектурными памятниками. Как правило, за их состоянием пристально следят, не перестраивают и, тем более, не сносят. Но даже из этого правила есть исключения. Так, комплекс Марфо-Мариинской обители на Большой Ордынке лишился внешнего перехода из одного здание в другое. Говорят, по соображениям пожарной безопасности. А ведь этой архитектурной детали было больше ста лет.

Голиковский переулок, дом 9

Голиковский переулок, дом 9. Усадьба Критцкого
Фото: Евгений Птушка

Этот деревянный дом с мезонином — все, что осталось от усадьбы дворянина Константина Критцкого, построенной в 1820-е годы, в период активной застройки Замоскворечья после пожара 1812 года.

– В ту эпоху здания практически целиком возводились из дерева, каменными были лишь часть фундамента и подвалы. В этой усадьбе частично сохранились интерьеры XIX века. Главная проблема таких домов в том, что они очень уязвимы: бросил спичку — и дом вспыхнул. В огне мы потеряли очень много старых зданий. Задним числом их вычеркивали из списка объектов культурного наследия, а на месте сгоревших памятников возводили бетонный «новодел», — говорит Никита Брусиловский.

На доме Критцкого висит табличка: здание является памятником архитектуры. «Памятник архитектуры» выглядит до неприличия ветхим и заброшенным. Окна покрыты слоем пыли, краска со стен облупилась. Историческая ценность здания никак не соответствует тому плачевному состоянию, в котором оно пребывает с начала 1990-х годов.

В 80-е здесь располагалась художественная мастерская, номинально зданием владела некая художественная галерея. Кому принадлежит дом сейчас — неизвестно. По словам активиста «Архнадзора», лишь недавно с него сняли растяжку «Продается». Дом выставлялся в интернете на одном из рекламных сайтов, продавцы предлагали пристроить к нему дополнительные башни и флигели. Неужели памятники архитектуры можно так просто продать?

Оказывается, можно. Но государство продает их «с обременением». Это значит, что владелец обязуется поддерживать достойный внешний вид здания, а все изменения согласовывать с органами охраны памятников.

В реальности же, утверждает Брусиловский, это условие соблюдается катастрофически редко. К счастью, в случае с домом Критцкого чиновники вовремя опомнились и запретили собственникам вносить изменения в архитектуру здания. Так оно и стоит, словно никому не нужное без «дополнительных башен и флигелей».

По сравнению с ветхим деревянным особняком, городская усадьба Андреевых конца XVIII — начала XIX века, с чистенькими стенами и обновленной крышей, смотрится бодро и контрастно. Усадьба находится здесь же, в Голиковском переулке. Похвалив работу арендаторов, Никита Брусиловский отметил, что по закону исторические здания можно брать и во временное пользование. Тоже, разумеется, с «обременением».

Помимо официальной таблички, на доме Критцкого есть и другие указания на его историческую ценность. Это надписи «Спаси меня» и «Охраняется государством». Их вывели чьи-то пальцы на пыльном окне.

Пересечение Старомонетного и Большого Толмачевского переулков

Пересечение Старомонетного и Большого Толмачевского переулков
Фото: Евгений Птушка

Мимо этой стройплощадки, расположенной в двух шагах от Третьяковской галереи, я сам много раз проходил, не останавливаясь. Обычная стройка, каких в Москве миллион. За бетонным забором, украшенным игривыми цветочками, практически ничего не видно.

Однако Брусиловский целенаправленно повел нас к этому, на первый взгляд, ничем не примечательному объекту. Активист «Архнадзора» предложил встать на цыпочки и заглянуть за ограду. Открывшееся нашим взорам здание выглядело так, как будто на него наступил динозавр. Провалившаяся крыша, съехавшее на бок окно, стены, которые, казалось, вот-вот сложатся, как карточный домик.

– Как вы думаете, что это?
– Сарай? Склад?
– Это усадьба XVIII века. Все изуродованные части здания, которые вы сейчас наблюдаете, — подлинные. Более того: здание заявлено как памятник архитектуры. Однако, как видите, никакие реставрационные работы не ведутся. Возможно, арендатор хочет построить на этой территории современное здание. Довести дом до аварийного состояния и дождаться его обрушения — часто используемый прием, позволяющий сэкономить деньги на сносе здания. Единственный вопрос: сколько придется ждать, пока здание рухнет?

Большая Якиманка, дом 15/20

Разрушение дома Кольбе
Фото: Евгений Птушка

В отличие от разваливающейся на глазах усадьбы на углу Большого Толмачевского и Старомонетного переулка, длинный четырехэтажный дом архитектора Федора Кольбе, построенный в конце XIX — начале XX века, отнюдь не выглядит развалиной. Однако вокруг здания — стройка, из-за забора возвышается строительный кран. Несмотря на то, что дом Кольбе — заявленный памятник архитектуры, территорию вокруг него уже начали расчищать. Ранее застройщики снесли дом XIX века, примыкавший к зданию.

– Обратите внимание на окна. Они немного отличаются по размеру. Архитектор хотел, чтобы дом выглядел оригинально. В окнах четвертого этажа сохранились резные деревянные перемычки. Казалось бы, незначительная деталь, но при этом редкая и, что самое главное, подлинная. Редкое здание может похвастаться такой деталью фасада, — говорит Никита Брусиловский. И добавляет, что недавно, несмотря на официальную «заморозку» сноса, сотрудники «Архнадзора» видели, как рабочие начали демонтировать участки крыши.
 — Надеюсь, ничего серьезного за этим не последует, — надеется историк.

К сожалению, Брусиловский ошибся. 27 апреля, несмотря на обещания застройщика сохранить фасад дома, экскаваторы начали крушить стены. В конце дня часть фасада рухнула на Малую Якиманку. Люди не пострадали. А дом погиб. Его смерть наступила 2 мая 2011 года.